Анна Маликова: «На Мальте на концерты приходят те, кто действительно хочет слушать…»
В числе тех, кто вышел к роялю в зале «Роберт Самут Холла» во время концертов Мальтийского международного музыкального фестиваля, была известная пианистка Анна Маликова — победительница музыкального конкурса ARD в Мюнхене в 1993 году (в течение 12-ти лет она была единственной обладательницей этой награды среди пианистов). Анна — лауреат трех других конкурсов: в Осло (Международный конкурс музыкантов имени королевы Сони, 1988), Варшаве (Конкурс им. Ф. Шопена, 1990) и Сиднее (Сиднейский международный конкурс пианистов, 1992), постоянная участница крупнейших музыкальных фестивалей. Как солистка она выступала с ведущими оркестрами, такими как: Австралийский Камерный, Сиднейский Симфонический, Оркестр Варшавской Национальной Филармонии, легендарный английский камерный оркестр «Академия Святого Мартина в полях», оркестр Баварского Радио, польский симфонический оркестр Sinfonia Varsovia. В настоящее время, помимо концертной деятельности, Анна Маликова много времени уделяет педагогической деятельности в качестве профессора Венского университета музыки и исполнительского искусства. О любимых городах и странах, переломных моментах и взрослении вы прочтете в ее интервью нашему журналу.
Мальта, «Роберт Самут Холл»
— Вы в первый раз на Мальте?
— Да, никогда здесь не была, но давно слышала о Мальтийском международном музыкальном фестивале. Конечно, это очень важный проект, и культура нуждается в подобной поддержке. К сожалению, зачастую культурные проекты не находятся в числе приоритетных, на них просто не хватает бюджета. Поэтому отрадно видеть, что такие фестивали существуют и развиваются.
Приятно, что мальтийская публика так реагирует на концерты. Кажется, что пришли люди, которые действительно хотели слушать: было очень тихо. Наконец, было понятно, что они следуют идее интерпретатора, потому что порой случается, что кто-то конфету жует, кто-то в телефоне копается, и нет ощущения зрительского внимания. А здесь такое ощущение возникло. Далеко не всегда большой зал демонстрирует понимание того, что делает артист. Порой в маленьких залах собирается более подготовленная публика. В «Роберт Самут Холле» на концерте была очень приятная атмосфера.
Ташкент — Москва— Дюссельдорф
— Какие моменты в вашей жизни меняли ее кардинально: победа на Конкурсе пианистов ARD в Мюнхене? Или, например, переезд из Ташкента в Москву?
— Да, переезд, конечно, поменял жизнь. В 14 лет я уехала из Ташкента, потому что в Советском Союзе лучших учеников отправляли в специализированные школы в Москве. В тот момент мы были в поиске педагога, и в моей жизни появился Лев Николаевич Наумов. Тогда у меня просто открылись глаза на большое искусство. Конечно, в Ташкенте была другая база, и у нас был очень хороший педагог там — Тамара Попович. Когда она чувствовала, что ее ученики вырастали, она не держала таланты при себе, чтобы сделать имя, а посылала их в Москву. Я ей очень за это благодарна!
Москва, конечно, поражала: выставки, театры… Интернат, в котором нужно было жить и учиться, меня не испугал. Там было 15 человек новеньких, в одинаковой ситуации адаптации. Мы очень подружились, и сейчас это самые лучшие мои друзья, с тех самых интернатских времен.
Что касается 1993 года, то жизнь поменялась не из-за конкурса, а из-за того, что я потом вышла замуж и уехала за границу. Я этого не планировала, потому что в Москве у меня все складывалось очень хорошо. Наумов взял меня ассистентом, и четыре года я работала у него. Если бы я не уехала из-за замужества, то так бы у него и осталась.
— Ташкент, Москва, Дюссельдорф, Вена… Где вы живете сейчас? Какое из этих мест для вас — дом в большей степени?
— В Ташкенте я не была с 1990 года. Поэтому, конечно, я не чувствую, что это мой дом. Но, поскольку в Узбекистане прошло мое детство, то у меня, конечно, есть какая-то ностальгия. Эти фрукты, базары, улицы… Дедушка у меня жил в Самарканде, и мы там часто бывали. Красота неописуемая! А сейчас моя ностальгия выражается в том, что, например, я на какой-то рынок иду в Москве, и там сидят узбеки, продают пиалушки. Конечно, я купила пиалу, привезла в Германию.
В Москве чувствую себя очень уютно, но сейчас редко удается туда приезжать, потому что и времени не хватает, и друзья разъехались. Но до сих пор нас объединяет память о годах учебы, мы помним наше старое здание ЦМШ, которое молодое поколение и не видело! Это мои родные люди, потому что они помнят то же самое, что и я, у нас очень много общего. Я думаю, что чувство дома, привязанность к определенному месту жительства не так важны, как окружение людей, близких по духу и взгляду на жизнь.
— Был ли какой-то барьер, который пришлось преодолеть при столкновении с другой ментальностью?
— Не могу сказать, что был какой-то барьер. Мне уже не нужно было учиться: когда я переехала, я играла концерты и давала мастер-классы. Моя жизнь на самом деле мало изменилась. В основном я общалась с музыкантами, а музыканты — люди мира. Все шло естественным путем. Позже я уже начала понимать, что в Германии, конечно, отношение к дисциплине и ответственности особое. Но это даже плюс, потому что меньше внезапных изменений. Это дает тебе уверенность: ты знаешь, что делать, когда это делать, и чувствуешь себя спокойно. На постоянной импровизации не всегда можно построить что-то стабильное.
— Эти изменения повлияли на ваше становление не только как личности, но и в профессиональном плане — как пианиста?
— Конечно, любой жизненный опыт влияет на то, что мы делаем в искусстве. Был очень важный момент, связанный с моим педагогом, Львом Николаевичем Наумовым. Дело в том, что даже когда я закончила у него учебу, если у меня был какой-то концерт, какая-то программа, то я всегда обращалась к Льву Николаевичу за советом. Он всегда находил время выслушать и дать несколько замечаний. Одно-два замечания от него могли поменять всю картину, и становилось легче.
Наумов был гениальным педагогом, он мог даже по телефону сказать, что в этом месте ты, скорее всего, «загоняешь», а вот тут будь осторожнее — многие допускают промахи. Это очень помогало и поддерживало. Когда я стала жить в Германии, то какое-то время продолжала советоваться с ним, а потом поняла, что нельзя уже занимать его время, его внимание, пора уже больше доверять себе. Очень хорошо, когда кто-то может дать совет, но приходит время, когда нужно ориентироваться только на себя. Это и был момент взросления!
Ноты одинаковые, а звучат по-разному…
— В детстве вы сразу поняли, что будете пианистом?
— Это было как данность. У меня родители оба — музыканты, пианисты, и с детства я слышала музыку в доме. Когда мне было годика четыре, мама должна была заканчивать консерваторию, и я ей все время мешала репетировать. Когда она начинала играть, я ее отталкивала от пианино, говорила: «Ты не умеешь, я играю лучше». А потом начинала сама тыкать одним пальцем клавиши. Мне было очень интересно, что ноты выглядят все одинаково, а звучат по-разному. Маму я, конечно, третировала, потому что выучить программу с таким ребенком было очень трудно. Потом мы с ней шутили, она говорила: «Откуда я знала тогда, что ты права и умеешь лучше играть?».
Иногда спрашивают, кем бы вы хотели быть, если не музыкантом. Тогда я начинаю перебирать в голове какие-то варианты, понимаю, что очень много интересного в жизни. Но мне трудно представить, что я занимаюсь чем-то другим.
— Что вам еще интересно в жизни?
— Выставки, театры, разные страны, архитектура… Искусство — это неумирающая история: сам человек уже несколько столетий не существует, а его творчество живет! Этим, конечно, профессия музыканта отличается от остальных: наша музыка существует только в момент концерта. Можно, конечно, записать диск, но это совсем другое.
Люблю природу, она очень меня вдохновляет, люблю собак и могу часами с ними возиться. К сожалению, постоянные поездки не дают возможности завести дома собаку.
Скрябин в Бразилии
— Среди стран, которые вы посетили, у вас есть какие-то любимые?
— Среди многих любимых стран я могу выделить Бразилию, несмотря на то, что многие из тех, кто был или играл в Бразилии, говорят, что больше никогда туда не поедут, потому что далеко лететь. Но мне там энергетически приятно находиться. Местная публика живо реагирует на все. Там я играла сонаты Скрябина, и очень боялась, что для Бразилии это не самая подходящая музыка, но меня прекрасно поняли.
Вообще трудно сказать, что большие залы в каких-то важных местах — это здорово, а какие-то маленькие концерты — это не так важно. Порой город — любимый, зал — любимый, а публика — пришли, поспали и ушли. А иногда — маленький зальчик, и какие-то сложности, и рояль неудобный, а публика — на ура!
— Как пианист чувствует зал? Или зал вообще не существует, пока вы играете?
— Конечно, зал существует. Потому что иногда играется как-то сразу, есть аура, и пошел контакт. И волновалась, и не выспалась, а в момент концерта все идет хорошо. Бывает наоборот: все готово, ты в форме, рояль шикарный, а концерт идет трудно. После концерта всегда лучше себя чувствуешь, потому что, конечно, все мы любим играть, но всегда есть волнение перед концертом. Говорят, что, если много играть — привыкнешь, но такого не происходит. Надо смириться с тем, что волнение — непременный спутник творческой деятельности.
Автор публикации
Метки статьи:
Malta International Music Festival • Media • Искусство на Мальте • Музыкальные фестивали • Музыкальные фестивали на Мальте • персона • Behind the scenesЧитайте также:
Алексей Шор - классический композитор с диапазоном от "Мурки" до оперы
12 июня 2018
Композитор-резидент Мальтийской филармонической академии Алексей Шор, как всегда, готовит сюрпризы для Мальтийского музыкального фестиваля, который в апреле 2018-го в шестой раз пройдет в Валлетте, избранной культурной столицей Европы.
Александр Соколов: «Главный критерий для члена жюри — хочется ли еще раз услышать данного музыканта»
23 июня 2018
На наши вопросы отвечает член жюри Мальтийского международного фортепианного конкурса, ректор Московской государственной консерватории имени П.И.Чайковского.
«О смерти не думал, просто выполнял свою работу»
12 апреля 2017
Воспоминания Елены Пахольчишиной, записанные со слов ее отца, Олега Васильевича Трухова, о ее деде, Василии Семеновиче Трухове
Анна Тер-Овакимян: Критики и музыковеды высоко оценили выступления Государственного симфонического оркестра Армении на Мальте
29 июня 2018
Государственный симфонический оркестр Армении впервые выступал на Мальте в рамках Мальтийского международного музыкального фестиваля.
На Мальте вышла в свет книга «Русская Валлетта — Russian Valletta»
08 марта 2021
Встать в пять утра и увидеть восход солнца над мальтийской столицей, чтобы проникнуться настроением этого города и вновь посмотреть на него как в первый раз — это только один из маленьких подвигов, которые Светлана Велла Агафонычева совершила при создании книги «Русская Валлетта — Russian Valletta».